Вечный и молодой Байкал.
/Из дневниковых записей Тамары Булевич/

Идея международного некоммерческого проекта NEO по защите и оздоровлению нашей планеты родилась в девственных лесах Эвенкии на фоне происходящих в мире разрушительных природных катаклизмов и принадлежит красноярскому бизнесмену Сергею Зырянову.
Первое послание в адрес Сергея Зырянова в поддержку и благословение гуманитарной инициативы пришло от Папы Римского Иоанна Павла Второго.Проект одобрили и поддержали ученые многих стран – России, США, Германии, Японии, а также иерархи основных религий мира – католики, православные, мусульмане, иудеи, Совет шаманов мира. Космонавты и астронавты 9 стран, те, кто воочию наблюдали из космоса разрушительные для Земли последствия человеческой деятельности, подписали обращение “Гражданину планеты” и избрали Сергея Зырянова руководителем международного проекта NEO.

В этом году красноярцы летом- красным вовсе не были избалованы, но 24 июля выдался наредкость солнечный день без единой капли дождя, который, начиная с весны, полощет край вдоль и поперек.
После оживленного фотографирования бывалой красноярской команды участников международного проекта NEO бодро рассаживаемся по своим машинам и, выбравшись из бесконечно тянущихся вдоль красавца Енисея улиц, наконец-то, выехали на федеральную трассу 53 маршрута. Впереди шла машина Сергея Зырянова.
Настроение, как всегда, боевое, отличное. Все стоически готовы к непростой, а местами просто опасной дороге, которую ничто не меняет и не выравнивает - ни правительственные миллиардные вливания по известному ельцынскому изречению «а черт его знает, куда они деваются», ни длящееся десятилетиями дорожное строительство между Красноярском и Иркутском, о котором избыточно, надоедливо бедолаги – путники информируются красочными щитами чуть ли ни на каждой рытвине. А разбитая бесконечным потоком транспорта дорога мужественно продолжает указывать водителям лишь направление трассы …
Нам предстояло в течение двух суток преодолеть расстояние около 1200 километров до Иркутска, куда разными путями-дорогами добираются участники экспедиции из пяти стран: Германии, Чехии, России, Украины и Польши.
Проехав половину пути, заночевали в гостеприимной гостинице утопающего в ливневом дожде Нижнеудинска. Отменно передохнув, умытым солнечным утром мы вновь помчались к своей цели. Замелькали придорожные сосны и ели, еще укутанные искрящими вуалями ночных дождинок. А вечно голодные, с открытыми до неприличия устами ухабы, так и наровя заглотить аппетитные колеса наших быстроходных иномарок.
И уже поздним вечером мы победоносно вкатили в хорошо освещенный и чистенький Иркутск, где нас встретил друг и однокурсник Сергея Зырянова Алексей Никифоров, директор туристической фирмы «Абсолютная Сибирь», которого почему-то иркутяне потом уважительно называли Узола Дерсу...
На его даче неподалеку от обворожительной подружки Енисея Ангары нас ожидали жаркая банька и изобильное сибирское застолье. Разговорам и песням не было конца. Мы улеглись только на рассвете. Сомкнув глаза на считанные минуты, наши мужчины тем не менее вскочили бодрыми, полными обновленных сил для выполнения задач наступившего дня. Все, наконец-то, дождались встречи старых и новых друзей – участников движения NEO.
Из Москвы прилетел Дмитрий Муратов, главный редактор общеполитической «Новой газеты». Следующими московскими рейсами прибывали первый космонавт Германии, Герой Советского Союза Зигмунд Йен со старшей дочерью Мариной - Эллен Крамер, поляки Зизмунт Хорень с семнадцатилетней дочерью Вероникой и восьмилетним внуком Каем. Бизнесмен из Чехии Вячеслав Бондарев, а также молодая киевская пара Елена и Александр Быковы - активные, как и их родители, неовцы из Украины добрались до Иркутска накануне. Они уже ожидали нас в гостинице. Из Красноярска поездом прибыл Владимир Иванович Зырянов, подполковник в отставке, бессменный капитан экспедиционной команды, заядлый охотник и большого умения рыбак.
Восторгу и объятиям не было конца. Лица друзей светились счастливыми улыбками. 20 участников экспедиции - в сборе. К нам присоединились не только представители четырех стран, но и сибиряки – иркутяне: бывший однокурсник Сергея Зырянова, а ныне ректор Иркутского государственного лингвистического университета, доктор филологических наук Григорий Воскобойник и Алексей Никифоров – организатор нашего путешествия по Байкалу, международный сподвижник, добрый, вечно живой Узола. Он владеет немецким, английским языками, читает по-французски. Все умеет, все решает, при любой ситуации с ним «ноу проблем».
Команда единомышленников со своими благими помыслами неудержимо рвалась, стремилась к Байкалу.
Из Иркутска выехали кортежем из пяти автомашин по направлению к Байкалу и острову Ольхону. До Сахюртэ, где нам предстояло погрузиться на большой паром, надо было преодолеть 270 километров.
Иркутские дороги, как и красноярские, чуть поровнее в мегаполисах да с десяток километров от них, а далее…Лучше не вспоминать. Нет, это не дороги, а искусные препятствия к намеченной цели…
Но этой повсеместной российской беды во все времена и царствования уже не замечаешь – так красива природа Прибайкалья. Мелькают один за другим то лысые, то лесистые горные хребты, ярко видимые и окутанные белыми облаками. Ландшафт меняется, как в калейдоскопе. Вот уже полностью утопаешь в многоцветье лесостепи, а за нею на тебя в стремительном полете надвигаются распластанные, серые крылья выжженной степи. И вновь неповторимые и прекрасные полотнища искусницы- природы захватывают внимание…
Наши водители – истинно русские, любящие быструю езду, не давали нам ни на минуту впасть в уединение или, не дай Бог, в дрему. Кадры быстрого широкоформатного кино удивительного Прибайкалья ежесекундно мелькали перед глазами, увлекая ярким и живописным содержанием. Невозмутимый ястреб точечным ударом прервал спринтерский забег тушканчика, бесстрашные белки перелетали вдоль дороги и через нее с сосны на сосну, забавные сурки, встревоженные гулом машин выстраивались колониями у нор в сторожевую вертикальную стойку. Их передние лапки были прижаты к груди. Маленькими головками с тревожными черными глазками они сигналили об опасности, испуская пронзительный посвист, напоминающий детский плач…
Мы любовались необыкновенной палитрой цветов, незнакомых, прибайкальских. Целые луга Иван-чая. В степи много желтых колокольчиков, чарующих, напоминающих замерзшие слезинки царевны Несмеяны или лоскутки радостно смеющихся солнечных лучей.
Я никогда не видела пыльных бурь африканских саванн, но наши дороги так упаковали пылью машины, что те стали одной марки грязно-серебристого цвета. И мы, кстати, тоже – серые, на одно лицо. Но, слава Богу, все заканчивается, и адовые дороги тоже.
Останавливаемся неподалеку от пристани, где в огромной каменной чаше алмазными ожерельями волн нас приветствует, плещет Байкал! И уже, кроме него, ничто вокруг не существовало…
Погрузка на огромный паром вне очереди – организованная группа!- заняла несколько минут. И дымящиеся изумрудно-сапфировые воды священного Байкала понесли нас к Ольхону…
Российские ученые – и не только - давно спорят, как все-таки правильнее называть это море-озеро. Тенгис? Ламу? Байхай? По сей день их споры не заканчиваются, а святое море ушедших байкальских племен наши предки и мы называли и будем называть великим, священным Байкалом - воистину таинственное живое существо миллионы лет собою несет и будет нести вечно символику красоты и чистоты планеты Земля...
… Теперь уже, сломя голову, несемся в глубь острова Ольхона - жемчужины и сердца Байкала. Существует две основных версии происхождения названия острова. Обе проистекают из языка коренных жителей-бурят. Согласно первой: от слова «ойхон»- лесистый, второй: от «ольхан»- сухой. Обе вполне соответствуют облику Ольхона – он одновременно и сухой, и лесистый, поэтому отдать предпочтение какой-то одной затруднительно. В действительности же, лес можно встретить лишь в его гористой центральной части, северная и южная оконечности острова степные. Его длина 73 км / между мысами Хобой и Умыш-Тамэ/. Ширина достигает 15км, длина береговой линии около 210 км. Площадь острова 700 кв.км.
Самые теплые месяцы на Ольхоне – июль и август. Мне рассказывали, какая длинная здесь зима, хотя довольно мягкая и малоснежная. В год выпадает 200 мм – норма для полупустынь. Зато ветер дует часто и подолгу. Благодаря тому, что остров вытянут вдоль Приморского хребта и сам является его отрогом, он испытывает на себе всю силу горного ветра, включая самую свирепую его разновидность – сарму.
Рек на Ольхоне нет. Байкальская вода, омывающая остров, уникальна и удивительна! Небыкновено прозрачна, чиста, насыщена кислородом. Она считается целебной и для души, и для тела.
Байкал – озеро, из которого можно пить!
В нем больше воды, чем в пяти Великих американских озерах вместе взятых. Ее объем составляет 20% мировых и 90% российских запасов пресной воды.
В мифах и легендах бурят Ольхон называют обиталищем грозных духов Байкала. Сюда, по преданиям, спустился с неба главный хан Хаан Хутэ баабай, посланный на Землю высшими богами. Здесь живет в образе белоголового орла его сын по имени Хан Шубу нойон. Он первый получил шаманский дар от тэнгриев.
На Ольхон, считавшийся сакральным центром северного шаманского мира, сбегали монгольские шаманы во времена преследования их ламами в эпоху Чингисхана.
В конце 90-х годов шаманы Республики Бурятия официально признали остров Ольхон «главным святилищем, культовым центром общемонгольского и центральноазиатского значения, олицетворяющим сакральную прародину бурят». Особо священные места, как гора Ижимей, призрачные замки Хаан Хутэ баабая на Шаманском мысе и мысе Хобой, скала Дева – окаменевшая жена бурятского шамана, бело-мраморные скалы Саган-Хушин запрещены для посещений.
Остров считается крупным культовым центром курумчинской культуры V1 – X веков. Здесь обнаружено большое количество курумчанских городищ-святилищ и шатровых могильников, что свидетельствует о заселении острова в глубокой древности.
Коренное население острова не превышает 1500 человек, из них 1200 проживают в единственно крупном поселке Хужир, где работает самый крупный на Байкале рыбзавод. Ежегодный улов составляет 500-600 тонн рыбы. И мы с большим аппетитом отведали здесь омуля холодного и горячего копчения - пальчики оближешь!
В 11 километрах от высшей точки острова горы Жимы/1274м/ находится самое глубокое место Байкала – отметка 1637 м. В этих местах крутизна подводного склона острова 30-40 градусов.
После полудня мы останавились в поселке Харанцы, чтобы запастись дровами и свежей бараниной. Здесь же в юрт-кемпинге «Гармония» оставили автомобили, чьи мощности были бессильны перед сыпучими, песчаными дорогами и каменистыми трамплинами. Их еще предстояло преодолеть в ближайшие часы. Нам в помощь Алексей Никифоров присоединил два высокой проходимости «рафика», в которых разместились участники экспедиции, следовавшие в «сошедших с дистанции» автомобилях. Именно в Харанцах видели на побережье Ольхона более 50 палаток туристов из разных стран и народов. Так хотелось остаться с ними, но наш Дерсу готовил для нас что-то сверх-сверх…
Быстро вечерело. Мы ехали вдоль непередаваемой словами красоты озера. И золотисто-малиновый закат уже бороздил его заметно взбодрившуюся водную поверхность. Местные жители рассказывали, что, если великан-озеро по-настоящему взбунтуется, то его волны достигают 5-8 метров. По сравнению с этими волнами -громадинами, сегодняшние «барашки» - лишь мелкая рябь.
Дальше колонна медленно продвигалась по песчано–гористой дороге-однопутке. А встречного движения просто не было. Казалось, мы одни такие отважные!
Боже, как ты был прав, уча, что все познается в сравнении. И та, проклятая тысячами и тысячами людей вдоль и поперек федеральная трасса Красноярск – Иркутск, и шоссе Иркутск- Сахютэ были просто авеню по сравнению с этой «милой» дорожкой. Нередко наш джип – мицубиши зависал колесами на каменистом метровом трамплине. По-японски отчаянно - трагично вопил на всю Бурятию его вконец расстроенный и взбунтовавшийся мотор. В такие мгновения в салоне становилась тихо-тихо. В джипе, кроме нас Булевичей, ехало семейство Хореней: Зигмунт, красавица Вероника и неустрашимый Кай.
Щурясь, он прижимался ко мне, но вида не показывал, что ему как-то не по себе. И вообще, Кай - мальчуган не из робкого десятка. Успешно окончил первый класс, мечтает быть…кем только не мечтал Последнее увлечение корсаром, капитаном Воробьем. Просил деда построить ему корабль с пушками. Грабить и убивать хороших людей не хочет, а будет стрелять в террористов и самого Бен Ладана.
Вероника пощелкивает фисташки и кажется тоже невозмутимой. Лишь торопливое подергивание наушников все-таки выдает ее легкое волнение.
А Зигмунт Хорень, бесстрашный рыцарь кругосветных путешествий, продолжал веселиться и напевать что-то из песен Высоцкого, поклонником которого стал с давних пор. Он прекрасно владеет русским языком, когда-то оканчивал Ленинградский судостроительный институт.
Мне же и вовсе следовало помалкивать. Вот только из-за гиблых дорог за державу обидно. Ведь сюда, на известные всему миру озеро Байкал и остров Ольхон, едут туристы со всей планеты.
… И опять опытные руки Владимира Булевича благополучно приземлили умничку- мицубишку на сыпучую тропу бешенных коней.
До урочища Узуры в залив Хага-Яман добрались благополучно, разбили палаточный городок. Желающим отведать свежей ухи на мысе Хобой подали видавшие виды «уазики - таблетки». Нас, рыболовов ложками в походных мисках, нашлось не так уж и мало. Но пока готовилась «тройная» уха, мы поднимались на живописные вершины мыса ввысь и ввысь. Казалось, сердце выскочит из груди – нет, нет!- не от усталости и напряжения - от радости увиденных божественных полотнищ природы.
А сколько прелести таили в себе душистые травы, смолистый аромат разлапистых сосен и лиственниц Хобоя!
Мы с Мариной Крамер любовались горными пейзажами, собирая на каменистых склонах семена тимьяна, чабреца, горца, кипрея, Иван-чая, чтобы зимой у камина насладиться воспоминаниями и целебным глотком знаменитого копорского чая. Этими премудрыми растениями издавно заповедано людям жить в гармонии, ценить и беречь прекрасный мир – планету Байкал - неповторимый мир взаимопонимания, любви и красоты. Под напевы игривого горного ветерка вслушивались в таинственный говор цветов, низко кланялись им, и они окропляли нас своим божественным, сладким ароматом…
И уже узурским звездным вечером командой обустраивали главное место любой дружной семьи – длинный-предлинный стол с множеством всяких вкуснятин.
Запахло бараньим шашлыком и немецким бренди. Сегодня им угощали нас Зигмунд Йен и Марина Крамер.
Неподалеку от стола разложили большое кострище. Дорожную усталость мигом снял смолистый дымок искристого костра. И снова неовцы улыбались друг другу…
На следующий день после плотного завтрака каждый занялся любимым делом.
Наметились группы по интересам. Кто-то упрашивал Владимира Ивановича Зырянова взять с собой порыбачить на хариуса и ленка. Алексей Никифоров взял в руки гитару и затянул к себе немалую часть своих поклонников. На корме, затаив дыхание, слушали великолепного рассказчика Дмитрия Муратова.
Григорий Дмитриевич Воскобойник оседлал мопед «Ямаху», который под ним ярился, взбрыкивал, норовя сию минуту сбросить. И добился-таки своего упрямый японец, удовлетворившись несколькими воскобойниковскими капельками крови да ссадиной под коленом. Это «кровавое происшествие» зачлось последним жертвоприношением экспедиции горным прибайкальским духам. Они умилостивились, и Байкал широко распахнул перед нами гостеприимные объятия.
Так вот почему мы остались живы ночью…
Водитель Сергей Старков сидел с мольбертом, свесив ноги с обрыва. Его альбом с прекрасными пейзажами нарасхват у неовцев. И вдруг он взволнованно вскочил: «Змея! Змея!» На него по крутой отвесной стене с чувством собственного достоинства полз метровый щитомордник. Сергей попытался сбросить его палкой вниз на камни. Но, видимо, женская особь настойчиво добивалась аудиенции у понравившегося ей мужчины.
Мигом, побросав дела, собралась у обрыва наша любопытная компания. Алексей Никифоров бесстрашно спустился к месту, где только что ползала «гремучая», и развел небольшой костерок из чабреца, эдельвейсов и пучка сухой травы. Змеи недолюбливают вязкий, сладковатый запах этих травок и стремятся поскорее отползти подальше. Но не тут-то было! Из-под камней и расщелин скалы вверх поползли десятки симпатичнейших аспидов! Они - не ретировались, а, наоборот, пытались подняться повыше, где, по-видимому, были их гнезда и бесчисленное потомство. Боже мой! Наши палатки стояли в трех метрах от обрыва! Но Дерсу успокоил: «Укус очень болезненный, но не смертельный!». Так сказал Узола, а я ему верю.
Чуть поодаль от нас отдыхали два брата из Новособирска, поклонники байкальских змей. Они уже несколько дней проводили видеосъемку горделивых щитомордников с симпатичными треугольными мордашками. Предложили попозировать со змеями нам с Володей Булевич. Что мы незамедлительно и сделали, хотя, если честно, мне было немного страшновато.
Ближе к вечеру руководитель проекта Сергей Зырянов устроил нам «пещерный фуршет» в полутора милях от стоянки, куда весело добирались на резиновых лодках, а капитаном одной из них был на это время строгий и ответственный польский восьмилетний мальчик Кай. Интерес к пещере состоял в том, что пласты гранита в ней располагались, не как положено им быть - в горизонтальном положении, а вертикально! Почему и что это означило? Куча вопросов, а ответа нет. Одни предположения. Вот такие чудеса рядом!
Проснувшись ранним утром, команда обнаружила у берега катер с нерусским названием «Диамант». Происки Алексея!
… И мы отправились в познавательно- увеселительный круиз к бухте Сосновка, в знаменитый Баргузинский заповедник. Плыли к нему долго, до позднего вечера.
Бухта Сосновка - южный кордон Баргузинского заповедника, сокровищница Национального парка Прибайкалья, надежно охраняемый ареал баргузинского соболя. Посещения этих мест строго ограничены. Попасть сюда можно только при наличии разрешительной лицензии.
Поселок Сосновка в давние времена являлся родовой усадьбой Шемагирского рода байкальских эвенков. Сюда 1 июля 1914 года высадилась экспедиция под руководством Г.Г. Доппельмайера. После двухгодичных исследований и на основании предоставленного экспедицией доклада, постановлением иркутского генерал-губернатора здесь был организован Баргузинский соболиный охотничий заповедник.
…А над Баргузой уже властвовала луна. Ее неоновые отблески щекотали широкую спину пребывающему в сладкой дреме красавцу Байкалу… Растительный мир ловил сонный свет брильянтовыми россыпями ночной росы… Макушки засыпающих деревьев чуть покачивались, приветствуя свою величественную управительницу…
Встретивший нас охранный катер сопроводил до указанной стоянки. Узкая полоска песка переливалась, искрилась разноцветными огоньками, словно лежалый снег. Егерь, отчаливая, предупредил: «Только что тут пила воду дородная медведица с малышом. Будьте осторожны. Поодиночке в лес не ходите. Лучше впятером. Медведей в округе более десятка шастает».
Конечно же, мы немедленно ринулись на берег. И действительно, следы медведиц с и медвежонка были еще отчетливо видны. Но их не смогли заснять! Надо же было, прежде чем бежать, сломя голову, с катера, спуститься в каюты и взять фотоаппараты с камерами! А пока туда-сюда - следы смыла волна…
Под звездным шатром темного неба и под сладостно всхлипывающего у наших ног Байкала опять беседам не было конца. Сегодня внимание участников было приковано к космонавту, Герою Советского Союза Зигмунду Йену. Он рассказывал о себе и своем космическом полете, о друзьях-товарищах по Звездному городку 80-х годов. Хотелось, зудело спросить: кто же сейчас из россиян находится без пяти минут на старте, какие космическое ноу-хау… Но все понимали «дозволенное», «недозволенное», а невысказанное, недосказанное отражалось яркими эмоциями на лицах, говоря за Зигмунда и собеседников.
Поодаль от команды на ходячем дереве сидел, сосредоточено вглядываясь в прибрежные кусты, Владимир Иванович Зырянов, охраняя с ружьем нас от визита без приглашения на ночной «Огонек» хозяина байкальской тайги. Казалось, Владимир Иванович – единственный, кто глубоко проникся обеспокоенностью и тревогой егеря за наше благополучное возвращение домой.
Утро в Сосновке было безоблачным. Вокруг блистал золотой песок, и кланялись под ветром ползучие кедры. Осмелев, мы уже ходили в лес, собирали прибрежные цветы, разглядывали причудливые ходячие деревья.
К полудню наш катер отшвартовался и ушел в Чивыркуйский залив. По пути останавливались в бухте Змеиная, где купались в горячих источниках. Перейдя в противоположную бухту Крутая, командиры решили именно здесь отпраздновать 31 июля - День рождения планеты Земля.
Руководитель проекта Сергей Зырянов со своими ближайшими помощниками поставили штаб-палатку и занялись обсуждением перспективных планов, а также обобщением итогов работы экспедиции. Они не утешительны. В ходе обмена мнениями участники экспедиции отмечали недостатки нынешнего российского законодательства, конкретно касающегося Байкала и Прибайкалья как единой экосистемы, загрязнение природной среды, ее деградацию в процессе природоиспользования и другие беды Земли от безжалостной человеческой деятельности. Много недостатков в решении практических вопросов сохранения и охраны объектов уникальной байкальской и прибайкальской природы.
На наш взгляд, и Ольхону, его экологии сослужили медвежью услугу его уникальность и доступность. Губительных факторов много.Это и водители, едущие вне дорог и тем самым губящие почву. Вандалы, стремящиеся во что бы то ни стало оставить свои гнусные росписи на ольхонских скалах, и даже бесчисленные археологические раскопки, остающиеся несокрытыми после завершения экспедиционных работ. Частенько на острове бушуют пожары. К сожалению, многие археологические памятники были разрушены бездумной деятельностью человека. Например, древние каменные стены, цель возведения которых так и осталась науке неизвестной. Их разрушили в 1963 году, употребив на укрепление мола в поселке Хужир.
Живая природа острова давно кричит о защите! Сейчас на острове обитает всего 135 видов птиц / даурская галка, рогатый вороненок, глухарь, белопоясный стриж, тетерев и др./ и 20 видов млекопитающих /рысь, лисица, ласка, хорь, заяц и др./, в том числе эндемичный зверек – ольхонская полевка, встречающаяся только в прибайкальских степях. Изредка в зимнее время по льду сюда проникают одиночные волки и уж совсем редко – волчья стая. В последнее десятилетие ольхонский ареал навсегда потерял: большого баклана, дрофу, волка, марала, косулю, сокола-балабана. Редкостью стала нерпа, встретить которую большими группами можно только на Ушканьем архипелаге. Года три тому назад, со слов местных жителей, полностью исчез гнездившийся здесь солнечный императорский орел/ орел-могильник/. Это тот самый священный Белоголовый Орел многих байкальских легенд, сын Хозяина Ольхона, прародитель ольхонских шаманов. Ему по сей день приносятся жертвоприношения.
Единственный ботанический памятник острова- реликтовым ельник, обнаруженный в 1965 году учителем географии Хужирской школы Н.М. Ревякиным, тоже нуждается в бережной и разумной помощи. Его уникальность в том, что он сохранился с ледникового периода, выжил вопреки засушливому климату Ольхона и благодаря подпочвенным водам.
… Заседание у руководителя проекта NEO Сергея Зырянова затягивалось, и мы - рядовые бойцы - начали помогать Саше Быкову, Сергею Старкову, Вячеславу Бондареву устанавливать флагштоки под флаги пяти стран плюс флаг международного проекта NEO. Это священодейство торжественно готовилось в честь нашей любимой и единственной – Земли.
Ее день рождения, дай-то Бог, пророчески выдался безоблачным и жарким. Все пребывали в отличном настроении, беседовали на корме, шутили, рыбачили и пели.
Мужская половина готовилась к предстоящим футбольным матчам Европа-Азия и сборной NEO со сборной отдыхающих рядом молодых спортсменов-бурятов. Мы же, болельщики, вместе с девушками-бурятками, заранее разместились подальше от узкой, семиметровой, береговой песчаной лентs? Предоставив ее полностью игрокам. И потом все два часа футбольных баталий азартно, до хрипоты, поддерживали любимые команды.
Эти матчи - достойны Книги Гиннесса! Они игрались наполовину в водах Байкала! Зрелище - надо было смотреть! Матч Европа-Азия завершился со счетом 4: 2, но общий счет по предыдущим играм был ничейным. Сборной NEO удалось выиграть у бурятской молодежной команды со счетом 5: 0!
Но именинница Земля рассудила по-своему: «Победила дружба!»

Первое августа стало днем расставаний. И глаза, и сердца затянулись влажной поволокой. Посетив лежбище нерпы на малых Ушканьих островах, мы вернулись и поклонились гостеприимной Узуре. Обогнув Ольхон, через Ольхонский пролив подошли вновь к Сахюртэ, чтобы отдохнувшие и отмытые автомашины помчали нас в обратный путь.
Время неумолимое время съело дни и часы, отведенные экспедиции для общения с Байкалом и друг с другом. В течение пяти дней долгими вечерами у костра и за столом мы делились самыми сокровенными мыслями, сопереживали проблемам родной матушки-Земли, слушали тревожные всплески-вздохи Байкала, опечаленного предчувствием вторжения нежеланных золото-нефте-газодобытчиков в его глубокие, чистые воды . Он любовно вылизывал каждую пядь принадлежащего ему - и только ему! – родного побережья.
Байкал с надеждой смотрел на нас…
- До свидания, Байкал! Какой же ты великий и священный! Вечный и молодой!

г. Красноярск - о. Байкал.